А. Мандель. Дача С. Манделя в Комарово

Мои родители получили участок для постройки дачи в Комарово в 1960 году.

Тогда давали участки деятелям культуры - артистам, режиссёрам, художникам. Мой папа Семён Мандель был известным театральным художником, 30 лет проработавшим в кино (фильмы входят в золотой фонд). Он был автором декораций и костюмов для первых программ Мюзик -Холла, главным художником Театра им. Ленинского Комсомола, оформлявшим спектакли в театре Ленсовета, театре Музкомедии, Пушкинском театре и БДТ. Соседями нашими по даче были генералы: - с одной стороны дом генерала Гольдштейна, с другой - Долгособурова. У них были огромные участки.

Приказом сверху у каждого из них отделили по 5-6 соток и так образовался наш участок на улице Новая, дом 14.

На выбор участка также повлияло близкое расположение Дома Творчества ВТО, где летом отдыхали многие папины друзья. Папа был человеком очень общительным и любил компании. Вторая причина для постройки дачи было наличие маленького ребёнка (меня), которого надо было вывозить на лето из города. Что мои родители и делали благополучно в течении 15 лет. В начале июня загружалось такси и наша семья, включая двух бабушек и няню с котами, приезжала в Комарово и мы, кроме родителей, который все время работали и только наезжали, жили там безвылазно до конца августа.

Постройкой дачи после выбора участка занималась моя мама. Дача была куплена по стандартному проекту - называлось это финский щитовой дом. Построил ее и собрал один строитель. Конечно, папа не мог оставить постройку дома в том виде, в котором она должна была быть и придумал присоединить застекленную веранду и открытую террасу. Многое, если не все, что есть на даче, включая интерьер, придумано моим папой и выполнено в театральных мастерских или досталось папе от съёмок фильмов или старых театральных декораций.

Дачу решили оставить не крашеной, чтобы выглядело натурально, и регулярно покрывали олифой. Со временем красивый золотистый цвет дачи темнел и теперь она почти чёрная, но тогда теплилась чудесным желтоватым цветом дерева.
Машины, кстати, у нас не было никогда. Папе по здоровью не позволялось (сердце), а Маме не хотелось возиться. Машина на фото - папиного друга, фотографа из газеты "Вечерний Ленинград" Григория Чертова.

Вход на веранду украшал каменный столб из известняка, а над столбом висел фонарь из кованного железа с ветряком в виде блестящего латунного петуха с зелёным стеклянным глазом. Петух и фонарь всегда снимались и убирались на зиму, и дача закрывалась. Водосток заканчивался мордой крокодила, под зубастой пастью которого болтался шарик на цепочке.

Семён Мандель с дочерью Алисой. Фото Г. Чертова	За работой. Фото Г. Чертова	Семён Мандель со своей женой Марианной Сафоновой

М. Н. Сафонова, жена С. С. Манделя		Алиса на даче. Рисунок С. Манделя, Комарово, 1971 г.	На даче С. Манделя в Комарово. Акварель Т. Сафоновой

Папа мой работал всегда.

В городе он часто работал в нескольких театрах одновременно и присутствие своё обозначал оставленной то тут, то там кепочкой, это было известно всем.

По дороге на дачу на электричке папа всегда что-то рисовал в блокноте. Это могла быть идея декорации или идея новой скульптуры, которые он начинал делать сразу после приезда на дачу. Понятие отдых, как ничего не делание, было ему чуждо.

Создание скульптур начиналось с ваяния проволочного каркаса, который покоился на досках. Когда каркас был готов в него заливался цемент. Таких папиных скульптур у нас на даче 6 штук - мой портрет, фигура павлина, абстрактная скульптура с руками и головой из дорожного знака в виде треугольника и женскими грудями из металлических полукругов, голова режиссера Георгия Товстоногова, большая скульптура Ангела и просто панель украшенная мозаикой из битой цветной посуды, напоминающая работы Гауди в парке Гуэль.

Портрет Алисы	С. Мандель и его скульптура "Павлин"	Мама делает йогу

Ангел	Портрет Г. А. Товстоногова	Портрет Алисы и автопортрет на внутренней двери сарая

Папа, поступая учиться в Киевский художественный институт, изначально хотел быть скульптором. Позднее он перевёлся на театральное отделение, но любовь ваять осталась на всю жизнь.

На территории дачи так же есть несколько гигантских валунов, которые папа где-то присмотрел и нанял кран, чтобы привезти на участок. На одном из этих камней овальной формы папа выбил очертания лица по принципу наскальных рисунков.

Часто можно было видеть улыбающиеся лица людей проходящих мимо нашей дачи, людей висящих на заборе, разглядывающих наш участок с его причудливым театральным искусством. Дом казался сказочным.

Ещё одной достопримечательностью на территории нашего участка с середины 1960 годов являются старинные ворота кованого железа, привезённые из Ленинграда.

Папа узнал, что в городе на нашей улице Ординарной собираются рушить старинный особняк и строить высотный многоквартирный дом. Чей был особняк я, к сожалению, не помню, интересно было бы узнать.

Этот двухэтажный особняк был украшен кариатидами и при входе имел красивейшие витые железные ворота. Я помню, как мы с папой пришли и, к его ужасу, кариатиды были уже разбиты здоровенным шаром, который с размахом крушил историческое здание. Единственное, что успел спасти папа - это были ворота. Их на грузовике привезли в Комарово на территорию и прислонили к соснам посередине участка. Так они и стоят по сей день, медленно разрушаясь, но не поддаваясь времени, как вечное кружево давно ушедших былых времён. Если бы они могли говорить эти ворота, так же, как и другие многочисленные вещи на нашей даче, какие интересные истории могли бы мы узнать о прошлом!

Большим помощником в папином творчестве на даче был театральный столяр по имени Коля. Коля этот был глухонемой, общались они с папой рисунками и перепиской. Понимал он папу с полуслова и имел золотые руки. Стол, стулья, светильники – все, что можно было сделать из дерева, Коля делал, приезжая на дачу по выходным.

Интерьеры дачи

Могила С. Манделя на Комаровском кладбище

В середине 1960-х сосед по даче справа генерал Долгособуров продал свой дом Ленинградской Епархии и нашим новым соседом стал Митрополит Алексий. Дача эта стала использоваться епархией как дом для приема иностранных делегаций.

Мне и моим друзьям было очень интересно подсматривать за этими приемами.

На территорию их дачи съезжались в день приема около 10-12 чёрных чаек или волг. Все машины были чёрные и блестящие как вороны.

На втором этаже этого каменного дома была открытая терраса, на которой при хорошей погоде накрывалась трапеза с самоваром. Сидели и ходили люди в чёрных рясах и высоких головных уборах. Одежды многих были очень необычны. Это выглядело для нас детей магически - театрально.

К вечеру все разъезжались, а на следующий день сторож и управитель делились с нами, с соседями, остатками яств церковного стола.

У нас на веранде тоже собирались папины друзья. Папа работал любил общаться с Товстоноговым, Лебедевым, его женой Нателлой; с режиссером Хейфецом, Козинцевым, Игорем Владимировым. Дружил с Черкасовым. На даче у Черкасова есть панельная мозаика, сделанная моим папой, на ней изображена длинная вытянутая фигура самого Черкасова в цилиндре, а внизу маленькая собачка.

Папа много работал с Райкиным, они тоже были гостями у нас, однажды мы было приглашены на их дачу - в глухом лесу за забором, километрах в 10-15 от нас по бетонной дороге в сторону Зеленогорска на горе у озера. Наша дача, близко к станции, к Финскому заливу, другим домам творчества, таким как Дом Писателей, дом Композиторов и дом Кинематографистов, казалась мне центром вселенной и жизни моих юных лет.

/ © А. Мандель, 2018-2020 гг. Фотографии из архива автора. Публикация terijoki.spb.ru /

Добавьте Ваш комментарий :

Комментарии