Э. Кяхенен. Прежние Терийоки. - Коувола, 1982.

Когда в 1721 году, по миру в Уусикаупунки, Выборгская губерния была присоединена к Российскому государству, крестьяне на так называемых "дарованных землях", предоставляемых русским вельможам, более чем на полтораста лет оказались в положении крепостных. Они утратили хозяйственную свободу и оказались в подчинении у новых землевладельцев. Предприимчивость и стремление к обновлению и улучшению производства постепенно пропадали, ибо даже незначительному прогрессу соответствовало увеличение налогов и дневной нормы выработки.

Парламентом в 1867 г. вынесено решение, что власти Финляндии выкупают дарованные земли у русских владельцев, и крестьяне могут, выплачивая ежегодно, выкупить землю для себя. Но прошло много времени, прежде чем для Кивеннапского владельца или для крестьянина Линтульских дарованных земель наступил долгожданный день, когда они вступили во владение землями, на которых жили их предки, обрабатывавшие их на протяжении многих поколений. Линтульские дарованные земли, к которым тогда относилась и территория Терийок, принадлежали в 1820 г. Сестрорецкому оружейному заводу, т. е. Российскому военному министерству. Хотя уже в 1857 г. велись переговоры о выкупе земель между властями Финляндии и соответствующим министерством, прошла четверть века, прежде чем власти Финляндии получили их. За это время земли перешли к другому владельцу. Сначала Российское артиллерийское управление продало их в 1874 г. князю Ухтомскому, тот через 3 года - генералу Нефёдову, который произвёл с ними несколько фиктивных сделок для поднятия цены. В 1879 г. власти смогли купить часть земель - куда входила и деревня Терийоки - но только часть, примерно 1/5, в т. ч. деревни Куоккала и Хаапала. Райвола, а также значительная часть Кивеннапского леса достались ещё одному владельцу - банкиру Винбергу. Он вырубил леса почти начиисто, а затем, в 1882 г., продал территорию властям Финляндии. Цена всех Линтульских дарованных земель составила всего-навсего 3065900 марок, или по 16 марок за тунланд (около 0,5 га). Оплата этого превышала возможности крестьян, поэтому власти взяли на себя роль владельца лесов (т. наз. казённого леса) - это территория (т. наз. Хаукиярвский государственный парк) начиная от Терийок между деревнями Пухтула и Хаапала. Власти оставили за собой отдельные места деоевень Куоккала, Терийоки и Райвола в качестве так наз. госфонда, позднее оказавшиеся проданными. Пока годовая плата в счёт погашения стоимости участка не была выплачена до конца, у крестьянина не было полного права собственности на свою землю.

Но до получения права наследования земли (perintökirje) должно было быть произведено Генеральное межевание земель (isojako - "большой раздел"). Оно здесь не было еще выполнено, хотя уже в конце 1700-х гг были сделаны обмеры земель. Но прежде чем земли были обмеряны, наступил 1876 год. После этого прошло ещё очень много лет, прежде чем земли были разделены между домами (хозяйствами) и решены вопросы о переносе домов, компенсациях и налогах. Правда, первое окончание Генерального межевания было выполнено в 1869 г. в Тюрисевя, но эта деревня относилась тогда к Уусикркко и была за пределами "дарованных земель". Окончательное же размежевание в других деревнях было утверждено в 1895 г., но лишь когда в 1902 г. были розданы документы, у крестьян оказалось полное право собственности на их землю.

Фатально было то, что документов на наследственное владение (perintökirje) приходилось ждать лет двадцать. Настолько долго, что, как и при Генеральном межевании, у хозяина не могло быть никакого желания совершенствовать культуру земледелия, ибо не мог он наперёд знать, кто будет эти будет эти принадлежащие ему клочки земли потом распахивать и засевать. Поскольку поля были маленькими клочками, разделенными на полосы, при Генеральном межевании стремились, по возможности, объединить посевы одного хозяина воедино. Годами тянулась выплата денег, что также не поддерживало чувства хозяина. Уровень земледелия по-прежнему оставался низким, кое-где даже снижался. Многие поля начинали превращаться в луга, изгороди и постройки разрушались.

Генеральное межевание земель основательно перетряхнуло деревню. Межевание было, конечно, необходимо, не говоря уже о том, чтобы объединить множество мелких клочков земли в один-два пахотных участка. Посредством бонитировки (оценки) почв была определена их ценность, и получивший худшие земли получал компенсацию в виде лесных угодий. Обычно дом (двор) получал дополнительно к приусадебному участку ещё пахотный, луговой или лесную делянку - иными словами, к дому отходило четыре участка. Какой-то участок оказывался вдалеке от других. Например, в Куоккала хозяева, дома которых были у большого шоссе, получали луговые и лесные угодья к северу от железной дороги. Например, Томас Латтинен получил лес у Миккелинмяки, почти в 5 км от приусадебного участка, и поля у дороги на Пухтулу, примерно в паре километров от дома. Приусадебный участок был, разумеется, в деревне, у дороги, ведущей от станции к берегу (современная Виертотие), около Саммонкату, Куккакату и Пеллервонкату. В принципе, дом (двор) получал поле соотвественно прежним землепользованиям, так же как пригодные для возделывания участки и лесные делянки по мандалам (налоговая единица в Финляндии).

Деревне выделялись территории общего пользования - места добычи песка и глины, участок водоёма ("место для мочки"), места добычи торфа, лодочная стоянка. Деревня Хаапала получила общий мельничный участок (№ 3, Луутахянтя). Прибрежный пляж остался общим, но в Терийоках на нём выделены значительные участки госфонда. Предусмотрена также возможность выжигания участков леса под пашню.

Изменился внешний вид деревень. Имевшиеся бани и прочие вспомогательные строения были прежде собраны вместе. В деревне Пуллинен, например, дома Юхо Варса и Антти Пуллинена стояли тесно, как в Сестрорецке. Теперь дома были перенесены к их угодьям. В Куоккала 23 дома пришлось перенести на новые места. По большей части новое место находилось лишь в нескольких сотнях метров от прежнего. Большое переселение было в Куоккала у Юхо Берница (№ 72), которому пришлось перенести свой дом из задней части Куоккала на 4,5 км к находящемуся в Оллила участку. Хиоппи Кяяпя переселился на 1,3 км к востоку к Хямяляйнену, а Эса Кяхёнен - с песчаного участка южнее шоссе на 900 м в сторону Оллила. Микко Павлович Линтунен и Юхан Коукку имели дома в Мерихови (№ 11) в Куоккала - им было указано переселиться в Оллила. Ридингер расстался со своим полевым участком в Мерихови и получил в компенсацию луговой и лесной участки. В Мерихови участки, кроме трёх, остались. В деревне Хаапала в трёх участковых общинах (Пуллинен, Луутахянтя и Тулокас) 15 домов перенесены на новое место, а прежнее место оставлено. Места новых домов всё же находились поблизости от прежних, только Давид Никканен (№ 15) оказался переселённым более чем на километр, прочие - лишь на несколько сотен метров. В Пухтуле из 15 домов (дворов) сменили место 6. Каждый из них вместе со всеми надворными постройками был отправлен в лес у северной части деревни, где участковой общиной ("lohkokunta") им были расчищены новые поля.

В Терийоках было решено переселить 12 крестьян. Терийоки в начале Генерального межевания ещё были отдалённой деревней Кивеннапской волости ("pitäjä"), хотя здесь и было уже шесть десятков домов (дворов). Это была лесная глушь, где иногда медведи задирали скотину. На Большаке (Viertotie) местами были какие-то закоулки, шоссе ("маантие") появилось лишь при строительстве железной дороги. Шоссе шло вдоль берега из Выборга в Петербург, но по нему движение было меньше, чем по дороге через Кивеннапу, которая пересекала границу у деревни Яппинен. Её другое ответвление соединялось в Куоккала с приморским шоссе и вело через границу к Сестрорецку. В Терийоках никому не пришлось переносить свой дом в лес - все переселения были в пределах деревни "дабы участков удобные форма и размещение способствовали земледелию и снижали пожароопасность", как говорится в протоколе Генерального межевания земель. Кроме того, говорится о подсобных занятиях, из которых указаны рыболовство, очевидно также и летнее население, которое с появлением железной дороги начало обосновываться на побережьи.

В расходах по переселению принимали участие дворы (дома), принадлежавшие к разделяемой общине (jakokunta) на основе налога по долевому участию (veroosuus). Дополнительные брёвна для новых строений переселявшимся надо было брать из своего леса, однако мох, песок и глину разделяемая община предоставляла переселявшемуся. Ему нужна была также дорога для проезда на телеге к уже имеющейся дороге. Ему нужен был колодец со срубом, с территории двора нужно было убрать деревья с корнями и выровнять землю, если двор переносился в лес. К жилым строениям вообще тогда относились две избы, соответственно прихожая или прихожая и кухня. После Генерального межевания изменился характер застройки. Относительно Куоккала в протокол внесено, что при переселении помещения "должны быть построены тщательно". Свою ограду, даже иногда яблони переселившийся мог везти на новое место.

Ясно, что столь большое преобразование не могло произойти чисто добровольно и по общему согласию. Предвидя межевание, многие пахали у удобряли своё поле столь небрежно, что те, кто получил подобную землю, требовали от прежних владельцев "за плохое содержание земли" всегда два плуга и много возов навоза. Такие требования были у 10 переселенцев в Пухтуле. Часто при этом не приходили к взаимному соглашению. Тогда дело решали должностные лица (toimitusmies). Аапели Харью (в Пухтула), например, требовал от Яакко Хиили приведения в порядок доставшегося ему от Хиили поля распашкой его дважды и привезением туда 200 возов навоза. Должностные лица снизили количество навоза до 125 возов. Петтер Кирьявайнен требовал от Юхана Уотинена доставки на прежнее его поле трёх сотен возов навоза, но после вмешательства должностных лиц удовлетворился половиной этого. В Куоккала художник Альберт Пугни построил заборы и строения на земле, которая при разделе отходила к его соседу Антти Костиайнену, однако граница была исправлена так, чтобы строения остались на участке Пугни, а Костиайнен получил компенсацию. Согласно протоколу, разделы представляются прошедшими мирно и согласованно, однако на деле обнаруживается всё же неудовлетворённость среди жителей деревни. Кое-кому трудно было привыкнуть к новому месту. Особенно, если в результате сопоставления качества земли получались участки различного размера, возникали подозрения относительно несправедливости должностных лиц. Были даже разговоры о том, как хорошо удалось "уладить" раздел. В других случаях неудовлетворённость и озлобленность были столь велики, что доходило до кулаков и палок, а землемерам иногда приходилось проводить новые границы. Во всяком случае, Генеральное межевание обеспечило спокойное владение землёй, чего в тех местах не было почти 200 лет. Теперь земля была их, и никакая прихоть обладателей "дарованных земель" не могла согнать их с неё.

При Генеральном межевании владельцы самых мелких участков получили права владения на свою землю. Владельцы "дарованных земель" (lahjoitusmaaherra) дали многим безземельным право расчищать себе землю под поля и строить на ней себе жильё, конечно, за налог и отработку. И мелкие безземельные арендаторы (torppari) этих землевладельцев получали выкупленные ими документы на право наследственного владения землёй (perintökirje), как и крестьянин-арендатор. Так было преобразовано множество таких "имений", которые не могли прокормить землевладельца. В Терийокском владении (волости) было 38,32% таких карликовых усадеб площадью до 3 га, тогда как усадеб 10-25 га было лишь 1,3%.

К сожалению, Генеральное межевание прошло слишком поздно. Многие хозяева а ожидании его уже нашли новые средства к существованию. За годы, прошедшие в неуверенности и ожидании, успел упасть интерес к работе на земле. Многие оказались в долгах, особенно если площади посевов были настолько малы, что не обеспечивали даже минимально необходимого урожая. Многие участки и малые дома шли с молотка. В этих условиях оказалось весьма кстати, когда в деревню толпами начали приезжать петербуржцы на летний отдых. То один, то другой из них становился владельцем земли, прежний же владелец оказывался в распоряжении Сестрорецкого оружейного завода. Когда документы на право наследственного владения землёй раздавались в 1902 г. в Кивеннапе крестьянам, среди них было и 107 не-финнов.

Последние комментарии: