Дачи Куолемаярви

[Osbourne]

Летний лагерь на даче Милоновых "Paatilakylä" на берегу озера в 1934 году.
https://digi.kansalliskirjasto.fi/aikak ... B9&page=38

Думаю, что Taatila. Ребенок по фамилии Милонов есть в церковных записях. Ни Паатилы, ни Пяятилы там нет. Но участок я все равно не нашел. Единственная русская фамилия там - Ефимов. Это восточный берег Куолемаярви. Участки Горка и Туман: https://www.karjalankartat.fi/?language ... 0%BE%D0%B2

[Osbourne]

Еще раз про Старка и Кропоткина с Лобановым-Ростовским. Место дачи Старка было определено, а вот с Кропоткиным все было не настолько понятно. Оказалось, что его имение - это Юля-Меллола. И оно в первой парцелле, а Старк - во второй. Граница между ними пролегала как раз по середине холма, на котором обе усадьбы и располагались. Теперь это центр поселка Камышовка. В доме Кропоткина был в 1930-е дом престарелых. Единственное, что не ясно - Кропоткин продал свое владение Лобанову-Ростовскому чуть ли не в конце 19 века. А в списке жителей на 1917 год по-прежнему числится Кропоткин.

[Сергей Ренни]

Увы, не дачи, а просто вид в дер. Муурила. 1930е, фотооткрытка ателье Илмари Куру (Куолемаярви)

[Evgeny203]

Несколько статей про дом отдыха егерей в Хатьялахти. Две из ежегодников Jääkäri-invaliidi (за 1932 и 1933 годы)
https://digi.kansalliskirjasto.fi/aikak ... 13?page=26
https://digi.kansalliskirjasto.fi/aikak ... 0?page=140
и одна из журнала Vapaussodan invaliidi, 1933, № 5
https://digi.kansalliskirjasto.fi/aikak ... 881?page=9
Интересно, что в первых двух публикациях фотографии показывают башенку, а в третьей ее уже нет. Т.о., вероятно, башня была разобрана в 1933 году. Кстати, на одной из фотографий виднеется что-то вроде вышки сотовой связи;-)

Выкладываю перевод первой статьи:

Перевод стр 1.jpg (543.77 КБ) 815 просмотров

Перевод стр 2.jpg (595.59 КБ) 815 просмотров

Перевод стр 3.jpg (506.04 КБ) 815 просмотров

Насчет башенки согласен, что ее убрали как ненужный элемент где то в 1933 году.

[Evgeny203]

Перевод второй статьи по теме Дом Егеря (Jääkärikoti)
(владельцы поместья в моей интерпретации: Филонов - *** - Головин В.Е. (1897-1916) - Лианозов С.Г. (1916-19??) - *** - Albin Vilho Manner (министр обороны во II правительстве Свинхувуда) (1928-1931) - Фонд Дома Егеря (Jääkärikoti) (1931-1940)

Перевод стр114-115 стр1.jpg (484.75 КБ) 805 просмотров

Перевод стр114-115 стр2.jpg (564.24 КБ) 805 просмотров

Перевод стр114-115 стр3.jpg (578.38 КБ) 805 просмотров

Перевод стр114-115 стр4.jpg (515.18 КБ) 805 просмотров

Перевод стр114-115 стр5.jpg (288.68 КБ) 805 просмотров

Перевод стр114-115 стр6.jpg (282.31 КБ) 805 просмотров

[Osbourne]

Спасибо за перевод. А не могли бы вы прокомментировать вашу интерпретацию последовательности владения усадьбой?

[Evgeny203]

Спасибо за перевод. А не могли бы вы прокомментировать вашу интерпретацию последовательности владения усадьбой?

Отвечу с удовольствием. Но поскольку с десяток лет имею дачу на этом участке земли, давно собираю и систематизирую материалы по истории этого места, ответ не получится коротким. Потому буду отвечать частями.

Ниточка потянулась от этого фото:

Фото Якарикоти с подписью владельцев.jpg (157.13 КБ) 791 просмотр

Перевод: В волости Куолемаярви располагался красивый Дом Егеря (JÄÄKÄRIKOTI) , ранее усадьба Леоносова, которая сначала принадлежала садовнику Нангстрёму, затем депутату парламента и министру Албину Маннеру, который продал ее баронессе Мунк. Фонд Егерей организовал в усадьбе дом для егерей-инвалидов, которые получили возможность проживать, любуясь живописными окрестностями.

Начну с последнего владельца: Фонд Дома Егерей, баронесса Рут Мунк.

[Evgeny203]

Баронесса Рут Мунк (Ruth Munck) (1886–1976) была благотворителем, медсестрой егерей, лидером движения Лотта Свярд и антикоммунистом, восхищавшимся честью финских воинов.
В 1918 году вышла замуж за полковника Аусфельда - последнего командира 27 Прусского Королевского егерского батальона.
27 Прусский Королевский егерский батальон был сформирован в 1915 году из уроженцев Великого Княжества Финляндского, т.е. подданных Российской Империи, но воевавшего в Латвии на стороне Кайзеровской Германии до 1918 года.
Выходцы из этого батальона вернулись в Финляндию по призыву Маннергейма в порт Вааса в феврале 1918 года и стали первыми командирами финской "белой" армии. Воевали с "красными" во время гражданской войны в Финляндии. В мае 1918 гражданская война закончилась победой "белых", и на ее основе была сформирована новая финская регулярная армия. К 1939 году большинство старших офицеров финской армии были выходцами из 27 егерского батальона и носили особый знак отличия. Последним в Силах обороны Финляндии служил генерал Каарло Хейсканен, командующий Силами обороны в 1953–1959 годах.
Но в начале 30-х годов многие егеря инвалиды оказались в сложном положении. В 1931 году резко возросло количество самоубийств. Ветеранам выплачивался единоразовый грант в 5000 финских марок, который съела инфляция. Пенсии до 1937 года не было. Союз Егерей сформировал Фонд Дома Егеря с целью покупки поместья для реабилитации ветеранов. Собственно выше в моих переводах и описаны события 1931 года, связанных с покупкой имения на западном берегу озера Хатьялахденярви (оз.Александровское).
Современные финские источники пишут так:
Баронесса Рут Мунк (1886 - 1976) купила поместье в деревне Хатьялахти за 390 000 финских марок. Затем она пожертвовала его фонду Дома Егеря при Союзе Егерей в качестве дома отдыха для престарелых и для десятков инвалидов егерей и других нуждающихся братьев по оружию. На главной двери была прикреплена эмблема 27 батальона. Союз радовался: "Теперь у нас есть дом и крыша, под которой могут жить самые слабые братья по оружию".

Эмблема 27 батальона..jpg (59.47 КБ) 779 просмотров

К слову в 2018 году появилась диссертация Элины Виртанен о Баронессе Рут Мунк под названием «Сестра, Лотта и предатель».
Цитирую: Мунк ненавидела русских и коммунизм. Конечно, многим это не нравилось. Она восхищалась гитлеровской Германией - это тоже было обычным явлением в Финляндии.
Во время перемирия и войны-продолжения (1941-1944) Мунк участвовала в Добровольческом комитете СС, а затем стала связующим звеном финского батальона СС и духовным опекуном солдат.
В сентябре 1944 года Финляндия разорвала отношения со своим шурином (Германией). В этот момент истории Мунк сделала свои выводы и отправилась в Берлин, а когда вернулась то в 1947 году была осуждена на 4 года заключения с формулировкой "за помощь врагу", но уже в 1949 году была освобождена.
В 1941 году Мунк посетила руины Дома Егеря и заключила, что о восстановлении не может быть и речи.

[Evgeny203]

В сети я нашел несколько фотографий имения Головина-Лианозова-Дома егеря.
Ниже фото с восточной стороны, со стороны лестницы, спускающейся к озеру:

Усадьба Хатьялахти 4.jpg (91.8 КБ) 770 просмотров

Снимок усадьбы.JPG (212.28 КБ) 770 просмотров

[Evgeny203]

И фото усадьбы Головина-Лианозова-Дома Егеря с западной стороны:

Фото усадьбы 2.JPG (243.28 КБ) 768 просмотров

Якарикоти из Журнала Пароле 2-2020.JPG (340.54 КБ) 768 просмотров

[Evgeny203]

Якарикоти осень 1939.JPG (421.28 КБ) 766 просмотров

По всей видимости это последнее фото здания усадьбы Головина-Лианозова-Дома Егеря сделанное осенью 1939 года, когда на территории имения расположился 11-й пехотный полк и занялся строительством главной линии обороны, именуемой Линией Маннергейма.
Фото взято из книги "От Хатьялахти до Выборгского залива" стр.59, выпущенной осенью 1940 года, и описывающей боевой путь 11-го пехотного полка (Jalkaväkirykmentti 11 или сокращенно JR11). Этот полк известен под именем «Ässä-rykmentti» (Полк Тузов или Полк Асов)

Якарикоти разрушен 8-02-1940.JPG (313.04 КБ) 766 просмотров

Фото сгоревшего Дома Егеря от 8 февраля 1940 года.
Скорее всего дом был разрушен артиллерийским огнем 70й стрелковой дивизии РККА, которая вышла на восточный берег озера Хатьялахденярви (оз.Александровское) 16 декабря 1939 года и вела бои в этой местности до 16 февраля 1940 года, когда командующий IIй финской Армией Перешейка отдал приказ в 11й полк об отступлении к Выборгу, в связи с прорывом Линии Маннергейма частями 123-й стрелковой дивизии РККА в 10-ти километрах на северо-восток от данного места в районе Сумма-Ляхде.
Берусь это утверждать на том основании, что плотность артиллерийского огня РККА с восточной стороны озера была серьезной. Я лично насчитал на восточной гранитной стене каменной конюшни 18 прямых попаданий советских снарядов. Что говорить тогда о деревянном доме, расположенном на этой же линии от берега в 100 метрах.
Фото взято из книги "От Хатьялахти до Выборгского залива" стр.59, выпущенной осенью 1940 года.

Тем не менее в последние 2 года в сети появляются мемуары. Так в журнале Parole №2 за 2020 год публикуются воспоминания о Доме Егеря.
Некто Пентти Микконен рассказал, что:” Во время Зимней войны финны облили все здания Дома Егеря бензином и подожгли их " .
Лично я думаю, что зданий было много, и возможно, не все были разрушены. То, что финская армия уходя уничтожала все что было в силах, это факт. Возможно речь шла о других зданиях имения.

[Evgeny203]

Таким образом Фонд Дома Егеря владел имением со всеми постройками с сентября 1931 года и до его разрушения во время Зимней Войны не позднее 8 февраля 1940 года.

Торжественное открытие Дома Егеря (Jääkärikoti) состоялось через 2 года после покупки имения а именно - 06 августа 1933.
На следующий день Дом Егеря (Jääkärikoti) посетил Президент Финляндии со своей свитой.

Прехидент Свинхувуд на открытии Дома Егеря в 1933 году..jpg (230.7 КБ) 758 просмотров

Подпись к фото: "«Отец Отечества» Ухо-Пекка посетил Дом егеря со своей свитой на следующий день церемонии открытия 7 августа 1933 года. Также на фото домашний персонал. Сильви Микконен с шарфом в центре."
Имеется ввиду Pehr Evind Svinhufvud - Пер Эвинд Свинхувуд (прозвище Укко-Пекка «Отец Отечества»)
Это именно тот политик, который в январе 1917 года еще сидел в далекой сибирской ссылке за сепаратизм.
А уже 31 декабря 1917 В.И.Ленин именно Свинхувуду вручил Декларацию независимости Финляндии.

Ленин вручает Свинхувуду декларацию независимости финляндии.jpg (55.21 КБ) 758 просмотров

Картина: 31 декабря 1917 года. В.И. Ленин вручает главе кабинета Финляндии Пер Эвинду Свинхувуду акт признания независимости Финляндии.
Позднее в одной из речей Владимир Ильич рассказывал: «Я очень хорошо помню сцену, когда мне пришлось в Смольном давать грамоту Свинхувуду, — что значит в переводе на русский язык «свиноголовый», — представителю финляндской буржуазии, который сыграл роль палача. Он мне любезно жал руку, мы говорили комплименты. Как это было нехорошо! Но это нужно было сделать, потому что тогда эта буржуазия обманывала народ, обманывала трудящиеся массы тем, что москали, шовинисты, вели­короссы хотят задушить финнов. Надо было это сделать».

[Evgeny203]

До сентября 1931 года имением Головина-Лианозова-Дома Егеря, по всей видимости, владел Албин Маннер.

Albin Vilho Manner (1888 г. - 1954 г.) был финским политиком, заместителем министра обороны в 1930 году и министром обороны в 1930 - 1931 годах во II правительстве Свинхувуда. Он был членом парламента Финляндии с 1917 по 1927 год и снова с 1929 по 1933 год, представляя аграрный сектор. После карьеры политика он работал в пивоваренной отрасли и был генеральным директором Oy Valha ab с 1940 по 1954 год.

В его биографии упоминается владение фермой в волости Куолемаярви 1928-1931.
https://www.eduskunta.fi/FI/kansanedust ... 11033.aspx

Получается, что именно он продал поместье (ферму) на озере Хатьялахденярви (оз.Александровское) баронессе Рут Мунк в сентябре 1931 года за 390 000 финских марок. Я попытался перевести эту стоимость в современные реалии через «золотое содержание» финской маркки в 3,79 грамма золота на 100 марок принятое в 1925-1931 годах. Получилось около 850 000 современных USD. Правда необходимо заметить, что с 1929 наблюдалась глобальная рецессия, росла безработица, цены падали повсеместно. В ряде стран цены на сельхозпродукцию упали на 40 – 60%. На этом фоне, уже через месяц после покупки имения, в октябре 1931 года, Банк Финляндии отказался обменивать банкноты на золото, отменив «золотое содержание» окончательно.

Видимо в 1931 году Албин Маннер решил закончить с аграрным сектором. В его биографии до 1931 года встречаются, например, ферма в Йоутсено 1916-1923 гг. , ферма в Нуйямаа 1925-1928гг., ферма в Куолемаярви 1928-1931гг., то после продажи имения в 1931 году он до конца жизни перемещается в пивоваренную промышленность.

[Гуня]

Торжественное открытие Дома Егеря (Jääkärikoti) состоялось через 2 года после покупки имения а именно - 06 августа 1933.

Здесь подробнее https://digi.kansalliskirjasto.fi/aikak ... din&page=1

[Evgeny203]

По имению Головина-Лианозова-Дома Егеря предлагаю перейти к периоду Головина, который владел имением предположительно в 1897-1916гг.

Для этого обратимся к воспоминаниям Ирины Еленевской (Еленинской).
Еленевская (Симсон) Ирина Эвальдовна (1897 -- ?), автор воспоминаний. Жила в Санкт-Петербурге. Училась в частной гимназии Л.С.Таганцевой и на архитектурных курсах Е.Ф.Багаевой.
В 1918-20 работала на Петроградских скотобойнях, в отделе по охране памятников старины.
В 1920-м нелегально перешла границу с Финляндией.
Жила в Гельсингфорсе (Хельсинки), работала на заводе, в генеральном консульстве и дипломатической миссии Швейцарии и Финляндии.
Вышла замуж за подполковника С. С. Еленевского (Еленинского?).
Вместе со швейцарской миссией в 1939 г. эвакуировалась в Швецию, а в 1944 поселилась в Швеции окончательно.

http://www.sweden4rus.nu/lib/o_shvecii/ ... enevskaja

«В 1897 году Владимир Евгениевич Головин купил участок земли в 70 десятин с дачей на берегу живописного озера Хатьяляхти, на Карельском перешейке. Имение было куплено на имя единственного сына Евгения и названо «Заветнымъ». На этом куске земли старик Головин решил дать волю своим творческим способностям и превратить его в земной рай.

Сперва был снесен старый дом и на его место построен большой дом с мезонином, с застекленной террасой, выходящей на озеро. Затем закипела работа на самом участке. Несколько десятков рабочих взрывали камни в лесу, прокладывали дорожки, засеивали газоны, Под парк было отведено 25 десятин. Из ярославской губернии старик Головин выписал прекрасного огородника и цветовода Василия, который стал его правой рукой и постепенно занял место управляющего.

Василий развел на двух десятинах фруктовый сад и большой огород, были построены парники и оранжереи. А вокруг дома были разбиты роскошные цветники, в которые высаживалось ежегодно до трех тысяч горшков цветов, не считая многолетних кустов сирени, жасмина, пионов и роз.

Дом стоял на возвышении, в двухстах саженях от озера, и от него до воды шла аллея из роз всевозможных сортов и оттенков. Аллея заканчивалась террасой над водой. Вид из дома на озеро был упоительным. Парк со своими многочисленными мысами был также очень живописным и известный пейзажист Крыжицкий хороший знакомый Головиных, написал в нем немало этюдов.

когда мне исполнилось шесть или семь лет, мы стали ездить на лето в головинское имение, по просьбе моей матери крестной, которая скучала одна в большем доме, когда ее муж с сыном уезжали в Петербург, проводя в имении лишь конец недели. К этому времени «Заветное» уже блистало красотой своих цветников и парка. Лишь изредка взрывали еще кое-какие камни в парке, устраивали мавританский газон в конце розовой аллеи, ведущей от дома к озеру, и закладывали новые парники и оранжереи.

В каменном скотнике стояли породистые коровы, в конюшнях с десяток лошадей: четыре рабочих лошади, пара рысаков и две пары пони для дамского и моего катания.

Каким наслаждением было приезжать в милое «Заветное», в котором я пользовалась гораздо большей свободой чем в городе. К тому же у управляющего Василия было четверо человек детей, из которых два старших мальчика, Леша и Ваня, были моих лет и с ними я совершала осмотр всех владений, а также давала им потом уроки русского языка и арифметики.

Жизнь в «Заветном” была сплошным праздником. Вставали фрейлейн – которая к этому времени сменила на летние месяцы француженку – и я в половине девятого и, одевшись, шли на веранду, где подавался утренний чай. На диване, за большим накрытым столом, сидела обыкновенно Мама Крестная, которая уже успела совершить утреннею прогулку по парку со своей собакой Вогулом. На столе были аппетитно расставлены домашние булочки и сухарики, масло, мед, сливки и молоко. Двери в сад были распахнуты настежь и в них доносились аромат цветов и чирикание птиц.

Выпив чай, мы с фрейлейн отправлялись либо гулять по парку, либо делать букеты во все комнаты: часть из садовых, а часть из полевых цветов. В парке работало несколько десятков баб, чтобы содержать в должной чистоте дорожки, которых было около пяти верст. Иногда и я принимала участие в чистке дорожек или полке цветочных грядок.

В двенадцать часов подавался завтрак и так как у Головиных постоянно кто-нибудь гостил, за стол садилось не меньше восьми или десяти человек. После завтрака взрослые пили кофе на террасе и проводили время в разговорах, а мы с фрейлейн отправлялись в нашу комнату в мезонине и занимались рукодельем и чтеньем, вплоть до купанья в озере в три часа дня. Как вкусно было после холодного купанья пить душистый чай с замечательным вареньем и всевозможным печением.

Время между дневным чаем и обедом посвящалось дальним прогулкам, за пределами имения, по исключительно живописным окрестностям. Иногда запрягали лошадей и ехали кататься. Вечером играли в теннис или катались на лодке.

Конец недели приносил особое оживление в нашу деревенскую жизнь. В пятницу вечером приезжали из Петербурга Головины отец и сын, а также мой отец. Им высылались на станцию коляска виктория, запряженная рысаками и пролетка для дяди, который сам любил править резвой финской лошадкой. Иногда дядя привозил с собой своего лучшего друга, Льва Сергеевича Нехлюдова, представителя золотой молодежи, про которого говорили, что «он красив своим безобразием”, но которого все очень любили за его мягкий характер и необычайное остроумие.

Я встречала экипажи у ворот в конце въездной аллеи и меня брали на скамеечку в коляску.

С утра в субботу наши мужчины предавались своим любимым занятиям: старик Головин отправлялся ловить на удочку рыбу на своей плоскодонке; его сын в спортивном костюме подрезал кусты в саду и разговаривал с садовником, а папа шел прогуливаться по парку и брал иногда и меня с собой, что я очень любила.

Суббота и воскресение быстро проходили и в воскресение после обеда опять подавались лошади, увозившие наших на вокзал.

Кульминационным пунктом лета было 15-ое июля, день именин Владимира Евгениевича Головина. К нему задолго готовились. Василий-садовник выводил в парниках душистые дыни, сохранял лучшую землянику, украшал веранду особенными оранжерейными растениями, а к самым именинам сплетал длинные гирлянды из листьев и цветов, которыми убирались парадные комнаты.

У мясника, который объезжал дачников и помещиков два раза в неделю, закупались окорока телятины и баранины. Во всем доме шла большая уборка, начищались полы, дверные и печные ручки.

Рассылались приглашения соседям, с которыми поддерживалось знакомство.

Погода в этот день бывала обыкновенно прекрасная и способствовала общему приподнятому настроению. Гости съезжались, кто к дневному чаю и шоколаду, кто к обеду, на который приглашались ближайшие друзья. К мороженому пили шампанское, в котором плавали крупные ягоды земляники.

После обеда более молодые разбредались по саду и парку, а постарше садились за карточные столы, расставленные перед верандой и играли при свете свечей под шелковыми колпачками.

Моя мать часто садилась за рояль в кабинете и оттуда неслись в раскрытые окна звуки Шопена, а то и цыганских романсов.

************************************

Хотя имение дяди Головина «Заветное» находилось на Карельском перешейке, мы Финляндию как страну и ее народ не знали. Весь Карельский перешеек до Выборга был заселен петербуржцами, имевшими на нем имения и дачи. Финляндское население состояло из крестьянства и владетелей мелких торговых предприятий, которые обслуживали дачников. Повсюду звучала русская речь. По-фински говорили лишь простые люди, да и те могли изъясняться на русском языке.

*************************************

Незаметно прошла эта зима 1914-1915 года и в конце мая, после того как я сдала некоторые зачеты, мы поехали в имение. В финляндской деревне война совсем не ощущалась. Ведь финляндцы не несли воинской повинности, наборов не было и в нашем имении, и на деревне полевые работы шли своим чередом, а жизнь нашей семьи текла обычным порядком.

**************************************

Продажа имения:
1916 год богат событиями и печальными, и радостными для нашей семьи, но преобладают печальные и воспоминания о нем носят отпечаток расставания, прощания навсегда с милыми сердцу людьми, местами и навыками.

Вереница этих знаменательных событий началась весной разрывом дяди, Евгения Владимировича Головина с его отцом…

Надо отдать справедливость старику Головину, что он вполне понял переживания сына и, по своей инициативе, выделил его долю наследства и разрешил увезти обстановку двух комнат, которые сын занимал в его квартире. Дяде также осталось в собственность имение «Заветное» которое было куплено на его имя по желанию покойной его матери.

Наш и дядин большой друг, В. П. Веселаго, бывший в то время Товарищем Министра в Министерстве Торговли и Промышленности, устроил дяде хорошее место в юрисконсультской части министерства и дядя снял прелестную квартиру-гарсоньеру на Гагаринской улице, нанял прислугу и зажил своим домом.

Как я сказала, «Заветное» осталось дяде, но как было его содержать? Ведь это имение-игрушка с его дивным парком на 25-ти десятинах, с роскошными цветниками, нарядными выездами и. т.д. являлось дорогой прихотью богатого человека, который без ущерба своему годовому бюджету, мог тратить на его содержание около десяти тысяч в год. Дядин же годовой доход со службы и капитала не достигал этой суммы.

Нужно было сделать выбор между двумя альтернативами: либо поставить имение на рациональную ногу, запустить парк, в котором ежедневно работало тридцать баб для поддержания аллей и газонов, сократить цветники, оставить две лошади и две коровы, чтобы для их кормления хватало бы собственного сена и. т.д., или продать «Заветное”.

В первую минуту расстаться с «Заветным” казалось чудовищным. Но когда мы представили себе, как мало останется в нем от всего того, что составляло его прелесть, то, скрепя сердце, дядя стал искать подходящего покупателя. На продаже настаивал также мой отец, который по состоянию своего здоровья был вынужден выйти в отставку к 1-му января 1917 года, и собирался по окончании войны купить имение где-нибудь под Ригой, в своей родной Прибалтике, где климат был мягче, чем в Финляндии и более подходящим для его пошатнувшегося здоровья.

Случилось так, что известный миллионер С. Г. Лианозов, бывший затем членом Северо-Западного правительства, искал имение в Финляндии для своей возлюбленной, кафе-шантанной певицы австриячки, у которой были очень слабые легкие. Поэтому его особенно пленило и расположение заветнинского дома на холме в значительном расстоянии от воды, и сосновая часть парка, в которой высились строевые сосны и где воздух был напоен их запахом. Не торгуясь, он купил у дяди имение, во владение которого он хотел вступить с первого августа.
[конец цитирования]

------------------------------------------------------

Согласно воспоминаниям Ирины Еленевской, в Августе 1916 года С.Г Лианозов покупает имение Головина для своей возлюбленной певицы австриячки. Не исключено, что именно этим объясняется отсутствие фамилии Лианозова в кадастровых книгах.
Вероятно этим же обстоятельством объясняются объявления, выложенные ранее на этом форуме, о наборе персонала в имение 100 десятин (что составляет около 110 гектаров) «владеющий чистым финским и русским или немецким языками».