Терийокские старости
|
Содержание для метки 1939: |
Газеты "Правда", "Helsingin Sanomat", 5 декабря 1939 года. (05.12.2009)
 "Правда", 5 декабря 1939 г. |
  "Helsingin Sanomat", № 329, Хельсинки, 5 декабря 1939 г. |
|
|
Боевые столкновения на Карельском перешейке В ночь на 1 декабря N-ский полк героической стрелковой дивизии, действующей на левом фланге Карельского перешейка, остановился близ города Териоки. Завязался бой. Он был суровым. Полк двигался через завалы и каменные стенки, построенные белофиннами. В полдень Териоки были заняты красными частями, и полк двинулся дальше. Едва основные боевые части покинули город, как с колокольни лютеранской церкви застрочил пулемёт. Стреляли шюцкоровцы. Несколько красноармейцев было ранено. Тогда наш танк дал три выстрела по засевшим на звоннице бандитам, и пулемёт затих. Но обстрел бойцов, оставшихся в Териоках, продолжался ещё несколько дней. В лесах, в кучах сосновых ветвей, в снежных сугробах прячутся белофинны, озлобленные, как волки, голодные, оборванные. Это они бьют нам в спину. Они боятся честного, открытого боя. Советские танки наводят на бандитов ужас. Наша артиллерия вытряхивает из них души. Первые же часы войны показали, что хвалёная "доблесть" финской армии не стоит выеденного яйца. У белофиннов хватило "доблести" испортить дороги, насовать на каждом шагу мины, взорвать мосты и убежать, сломя голову, при первых же выстрелах советских пушек. Сопротивляются шюцкоровцы. Зато им и влетает по первое число. Я видел, как двигались огромная масса наших бойцов, лёгкая и тяжёлая артиллерия, танки и сложнейшие сапёрные машины, - двигались по дороге от границы к Териокам, и ничто их не останавливало. Завалы моментально расчищались, рвы заполнялись хворостом и землёй, каменные стенки сокрушались, и могучая лавина катилась с грохотом всё дальше и дальше непрерывной чередой в два и три ряда. Шли гаубицы, пушки, артиллерия всех видов, повозки, броневики, могучие автоколонны, питающие армию всем - начиная с хлеба и кончая снарядами. Движение советских частей и обозов я наблюдал три дня и не видел ни одной серьёзной поломки, катастрофы. Застрянет тяжёлое орудие среди дремучего леса, среди завала - и ни с места. Но налягут красноармейцы, и пошло орудие дальше громыхать по шоссе... Идёт великая армия, посланная для помощи финскому народу. * * * Машина бежит мимо чудесных мест вдоль залива. Когда-то здесь был курорт. Потом финская военщина превратила эти места в сплошной военный лагерь. Здесь проводились манёвры финляндской армии и репетировались "нападения на Советский Союз". Ривьера. Сосны на пригорках, крошечные домики-дачи, окрашенные в разные цвета, необозримая даль залива. На берегу оставлены рыбачьи сети. Вот лодка, перевёрнутая вверх дном. А около неё куча мин, вырытых бойцами с придорожьев, с дорог, во дворах. Жёлтый домик. В окне вижу множество кукол разных размеров. Соблазн велик, и я решаю остановить машину и зайти в этот кукольный домик. Он открыт. Беспорядок страшный. Валяются шинели, портянки, офицерская фуражка. Видно, уходили отсюда наспех, дрожащими руками отодвигая ящики столов, забирая то, что не нужно, и оставляя нужное. Посредине комнаты стоят ящики, наполненные кукольными головами, ногами, руками. В сундуке - разноцветные кукольные платья. Здесь жил и работал какой-то ремесленник. Вряд ли он ушёл отсюда по доброй воле. Огромная доска, наполненная только что сформированными кукольными ногами, стоит около печи. Вероятно, доску только-только хотели сунуть в печь и обжечь кукольные ноги, но пришёл шюцкоровец и сказал: - Выметайтесь! Не уйдёте - сожжём дом! Так они говорили всем. * * * Переезжаем железную дорогу. - Привет, товарищи, - кричу я, разглядев группу советских железнодорожников, восстанавливающих порванную белофиннами связь. - Привет! Куда? - В Териоки! - Ну, передайте поклон нашим. - Головы не хватит, чтобы кланяться всем нашим, - зубоскалит парень, забравшийся на телефонный столб, - я давеча захотел кланяться всем нашим - так шея до сих пор болит. На станции - советский бронепоезд. Он тащит платформы с колоссальными стальными брусьями. В Териоках взорван железнодорожный мост. Советские железнодорожники едут его восстанавливать. Опять едем дорогой вдоль залива и, наконец, видим синий столб с надписью по-фински: Териоки. Нет сил, чтобы ехать дальше, не поглядев хотя бы несколько пустых домиков. Заходим в первый. Пахнет ладаном, свечами. В углах вижу неисчислимое количество икон. Висит лампада с выгоревшим маслом. Знакомая картина - дом священника. Шкаф забит богослужебными книгами, рядом с библией примостились какой-то роман Локка на русском языке, епархиальные ведомости за 1910 год. А вот место более интересное - кучи николаевских денег и портрет царя вместе с его семейством. Роюсь в книгах и нахожу белогвардейский журнал за 1922 год, а в нём записки известной фрейлины Вырубовой - любовницы Николая - бывшего императора. На книге надпись: "Отцу диакону с уважением и благодарностью - автор." Госпожа Вырубова была здесь не так давно. Она очень дружила с попами и местными властями. Зато жители Териок вспоминают о ней с отвращением. Здесь жили и генерал Войеков, и другая белогвардейская шваль. Они удрали отсюда задолго до событий. Удирали попы, офицеры, минировав свои дома и дворы. * * * Телефонная станция, электрическая подстанция, склады, главные магазины сожжены шюцкоровцами перед отступлением. Но уцелели весьма поучительные для нас здания. Вот белый дом с надписью "Полиция". На флагштоке ещё флаг Суоми - белый с синим крестом через всё полотнище. В полиции - ужасающий кавардак. Видимо, господа полицейские очень спешили уйти отсюда. Они оставили даже штаны - я не шучу. И не только штаны. Кто-то убежал без сапог. Оружие, кандалы для преступников, фотокартотека, все дела и акты, чёрные резиновые дубинки полицейских мордобойцев - всё это оставлено здесь. Всё это рассортировано, опечатано и доставлено в надлежащее место. Недалеко от полиции, в глубине двора - скромный дом, который занимало бюро политической полиции. Такая же картина панического бегства, неразбериха. Но дела и архивы целы. Териоки в системе финской разведки занимали почтеннейшее место. Тут была школа шпионов и разведчиков. Это шпионское гнездо работало на весь Карельский перешеек. Оно снабжало финские пограничные кордоны шпионскими сводками и одеждой для тех, кто должен был переходить границу СССР. В первый день войны я видел в сарае одного пограничного кордона множество больших пакетов с разнообразнейшим платьем. Тут были формы красноармейцев и командиров, одежды крестьян, рабочих, шляпы, партикулярные хорошие платья, женские платья и т. д. На всех пакетах стояло одно слово "Териоки". Теперь назначение этих пакетов стало понятным. В столе начальника бюро я нашёл доклады шпионов о состоянии некоторых заводов СССР, вырезки из советских газет, плакат с изображением знаков различия в Красной Армии. Улов, одним словом, богатейший. Скорее на улицу из этого смрадного гнезда! Улицы запружены повозками, орудиями, танками, бойцами. Только что сняли со звонницы кирхи снайпера-белофинна, и все благодарят танкиста за меткую стрельбу. Танкист отдаёт честь и ведёт машину вдоль улицы. Он останавливает её около бензиновой колонки, на которой написано "Шелл", и наполняет бак англо-голландским бензином господина Детердинга - известного капиталиста-нефтепромышленника. Вот здесь был его филиал, филиал нефтяной компании "Роял Детч Шелл". Снилось ли воротилам треста, что их бензином будут заправляться советские танки и автомобили большевистских журналистов? Налив свой бак, танкист уступает место нам. Скоро английский бензин кончается. Но тут подъезжает огромная цистерна с советским бензином, и бензиновая колонка начинает подавать советский бензин сорт № 1, не хуже англо-голландского. * * * На улице встречаю старого знакомого - комиссара N-ской стрелковой дивизии. - Куда едете, товарищ комиссар, как дела? - Некогда, Вирта, право слово, некогда, спешу. Еду в полк. Он третий день не выходит из боя. Не задерживайте. - Ну, скажите хоть пару слов. Что там, на фронте? - А вы что, в тылу? - Ну, ладно шутить. Где же ваши части? - Наступают, берём деревни одну за другой. Завтра берём станцию Райвола. До скорого свидания, приезжайте в Хельсинки. Комиссар машет рукой и уезжает. И вот душа разрывается на две части. Одна тащит за комиссаром к передовым позициям, другая - к бойцам и командирам первого корпуса финской Народной армии. Подчиняюсь второй и бросаюсь вслед за колонной финских товарищей. На них зеленоватые шинели и шапки-треухи из светлого меха. Плечевые ремни пропущены в погоны, в петлицах на воротниках треугольники. Ремни новенькие, жёлтые. Подхожу к командиру соединения. Кое-как он мне объясняет, что это лишь часть батальона, посланная командиром корпуса в качестве квартирьеров. Группа солдат корпуса стоит около танка и рассматривает его с величайшим удивлением, коего он безусловно достоин. Это невообразимая махина и сила. - А в финской армии были танки? - спрашиваю я у солдат. - Были. - Сколько? - Пятнадцать. - Нет, не пятнадцать, - говорит другой, - а двадцать два. Кругом раздаётся смех. Настроение у бойцов корпуса боевое. - Скорее бы в бой, - говорит мне Иосиф Катала. - Мы бы показали маннергеймам, как умеют драться настоящие финны. Солдат Хирвунен с помощью переводчика расспрашивает наших бойцов о Красной Армии, о Советском Союзе. Те отвечают. Смех, поговорки, солёные словечки. Сговорились братки. Да и как не сговориться. Слово "капиталисты" известно и тем, и другим. Слово "народ" тоже. * * * Ночуем в каком-то финском домике, который нам любезно предложил майор - комендант города Териоки. У майора в эти дни была пропасть дел. Сколько было положено труда на то, чтобы вывезти архивы финских учреждений, выискать спрятанное оружие, принять оставшихся в Териоках мирных людей и объяснить им, что их никто не убьёт, не съест, дома их не сожгут, клочки земли не отнимут, в колхоз насильно не поведут. Жители от майора уходили просветлённые. Длинный дядя в смешном пальто - рыбак, специалист по разведению дорогих сортов рыбы для аквариумов, спрашивал меня: - А скажите, в Ленинграде есть нужда в аквариумах? - Есть. - Так значит, можно продолжать свою работу? - Конечно. - А окопы нас не погонят рыть? - Не погонят. Нам окопы не нужны. Мы наступаем. - Отлично. Наступайте, пожалуйста, поскорей. Я, знаете ли, дам для Ленинграда и для Хельсинки замечательных рыбок. На свете таких рыб нет. А вот мой сосед - огородник, он даст превосходные огурцы. Ах, какие замечательные огурцы он выводит! Приезжайте в Хельсинки кушать наши огурцы. И он уходит. Представляю себе размышления этого дяди, который был бы расстрелян финнами на месте, если бы они его поймали в погребе, где он скрывался все дни до прихода красных. * * * Люди здесь понемногу приходят в себя. Жизнь вползает в норму. Правда, норма - это понятие здесь относительное. Мы проснулись утром пятого дня войны от пулемётного стрёкота. Били из леса. Потом в лес пошли наши и "разобрались". Но это мелочь. В Териоках в общем уже спокойно. Открываются магазины. В местное отделение финской реакционной газеты "Карелия" въезжает редакция финской народной газеты, органа финляндского Народного правительства. Сегодня утром я был свидетелем передачи власти в Териоках командованием Красной армии представителю финляндского Народного Правительства г. Кархо. Я беседовал с новым комендантом Териок. Он сказал, что связался с частями Народного финского корпуса, очищает город от всякой нечисти, проверяет и берёт на учёт дома, ликвидирует мины, восстанавливает телефонную связь с Ленинградом и окрестностями. - Завтра откроем магазины и почту. Приезжайте к нам в гости. - Спасибо. - Будем стараться, чтобы пулемёты в лесу молчали. - Да уж, пожалуйста. Комендант смеётся и уходит с солдатами проверять пустующие дома. В обеденное время уезжаем из Териок. Вперёд - узнали, что наши войска заняли станцию Райвола и победоносно движутся дальше. По дороге мы встречаем министра обороны Финляндской Демократической Республики г. Анттила. Я попросил министра рассказать нам о первом корпусе финской Народной армии. Министр ответил, что солдаты и командный состав корпуса рвутся в бой. - Настроение замечательное, уверенность в победе полная. Мы победим. Вы слышали, что "правительство" белофиннов бежало из Хельсинки? Они оттуда, мы туда. До скорого свидания в Хельсинки! Третий человек за один день приглашает меня в Хельсинки. Чёрт возьми, придётся поехать!
НИКОЛАЙ ВИРТА. КАК ОНИ ВОЮЮТ В посёлке N. я встретился с мирным жителем - финном, маляром по специальности. Он в течение месяца жил в погребе, скрываясь от полиции. Вот что он рассказал о действиях озверелой финляндской военщины. - О, это ужасно! Невозможно описать, что они делали с нами. Они гнали отсюда всех. Сначала просто предлагали уехать, а потом заставляли силой. Но мы не хотели. Зачем? Мы знаем, уезжать нам не надо. Наоборот, надо оставаться. Но они гнали. "Ты - собака, коммунист, - говорили они. - Ты хочешь остаться с большевиками!" Я не коммунист. Я просто не хотел убегать отсюда. Зачем мне убегать? И я не хотел, и ещё много народа. Тогда они - полиция, шюцкор и просто офицеры - стали нас разыскивать. Мы прятались в болоте, в лесу, в подвалах, на чердаках. В подвалах мы устраивали ещё погреба, жили, как кроты, под землёй. Но они искали нас, как собаки, и находили. А затем сажали в арестантский вагон и увозили. Куда? Разве я знаю? Наверное, не для хорошей жизни! Почему нас отсюда всех убирали? Над этим вопросом я тоже думал. И я понял. Может, верно, а может, неверно. Видите ли, они повсюду понатыкали мины. Я не военный человек и мало понимаю в этих вещах. Но они, офицеры, везде закапывали эти штуки. И мы видели, как они закапывали. Если под моим окном поздней ночью офицер роет яму, то не для того, чтобы я спрашивал. Верно? Я молчал. Но один солдат мне сказал: "Вот, на проезжей дороге под твоим окном мой сержант закопал одну чёртову штуку. Ты её не трогай, потому что ничего в ней не понимаешь. Но как только сюда войдут красные, скажи им, что тут мина. Они уже разберут. Понял? И под той берёзой тоже. И передай красным привет. Но если ты меня выдашь..." Я поклялся не выдавать. Они очень хитрые - эта финская военщина. Очень. Сегодня надо мной пролетел самолёт с красными звёздами на крыльях. Я помахал ему своей шапкой, думал, что это советский самолёт. Через несколько минут услышал выстрелы. Оказалось, эти мерзавцы перекрасились, нацепили на себя ваши опознавательные знаки. Повторяю, товарищ, я не военный человек и мало понимаю в этих вещах, но, по-моему, так не воюют. Они жгут всё, что остаётся за ними. Вы знаете, почему? Они чувствуют - рано или поздно обманутое трудовое население вернётся в свои дома, и заранее мстят. Да, разные люди воюют по-разному. Красная Армия - это другое дело, совсем другое. Это культурные, честные и отважные воины. Весёлые и простые люди, хорошие товарищи... ЮРИЙ ГЕРМАН. Оперативная сводка Штаба Ленинградского Военного Округа Войска Ленинградского Военного Округа в течение 4 декабря продолжали движение вперёд. На Мурманском направлении наши войска, преследуя разбитую группу финских войск у Петсамо, продвинулись на 25 километров южнее Петсамо. В порту Петсамо наши военные суда очищают причалы от мин, установленных финнами. На Ухтинском, Реболском, Поросозерском направлениях наши войска продвинулись на 45-50 километров от госграницы. На Петрозаводском направлении наши войска, заняв гор. Сальми у побережья Ладожского озера и железнодорожную станцию Лаймола севернее Сальми, продолжают движение вперёд. На Карельском перешейке наши части продвинулись на 45-50 километров от госграницы. Ввиду неблагоприятной погоды для полётов боевых действий авиации не было. ПРИЁМ тов. МОЛОТОВЫМ ШВЕДСКОГО ПОСЛАННИКА г. ВИНТЕРА. Принятый тов. Молотовым 4-го декабря шведский посланник г. Винтер сообщил о желании так называемого "финляндского правительства" приступить к новым переговорам о соглашении с Советским Союзом. Тов. Молотов объяснил г. Винтеру, что Советское правительство не признаёт так наз. "финляндского правительства", уже покинувшего г. Хельсинки и направившегося в неизвестном направлении, и потому ни о каких переговорах с этим "правительством" не может теперь стоять вопрос. Советское правительство признаёт только Народное Правительство Финляндской Демократической Республики, заключило с ним Договор о взаимопомощи и дружбе, и это является надёжной основой развития мирных и благоприятных отношений между СССР и Финляндией. ОТВЕТ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА НА ТЕЛЕГРАММУ ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ ЛИГИ НАЦИЙ. 4-го декабря Наркоминдел получил из г. Берна (Швейцария) следующую телеграмму от Генерального секретаря Лиги Наций г. Авеноля: "Имею честь довести до Вашего сведения текст телеграммы, с которой я обращаюсь к членам Совета и Лиги Наций:
"Я получил следующее письмо от 3 декабря 1939 года от постоянного делегата Финляндии в Лиге Наций - СССР, с которым Финляндия поддерживала с момента подписания мирного договора в Тарту в 1920 году добрососедские отношения и подписала пакт о ненападении, срок действия которого истекал только в 1945 году, внезапно напал утром 30-го ноября сего года не только на пограничные позиции, но также и на открытые финские города, сея смерть и опустошение среди гражданского населения, особенно воздушными атаками. Финляндия никогда ничего не предпринимала против своего мощного соседа. Она не переставала прилагать самые большие усилия, чтобы жить с ним в мире. Тем не менее, ссылаясь на мнимый отказ Финляндии согласиться с так называемыми пограничными инцидентами и обвиняя в мнимом отказе Финляндии согласиться на укрепление безопасности Ленинграда, СССР сначала денонсирует упомянутый выше пакт о ненападении и затем отказывается от предложения финляндского правительства прибегнуть к посредству какой-либо нейтральной державы. По указанию моего правительства я имею честь довести вышеизложенное до Вашего сведения с просьбой соблаговолить созвать немедленно, в силу статей 11 и 15-й пакта, Совет и Ассамблею и просить их принять все необходимые меры, чтобы остановить агрессию. Я не премину представить Вам полное изложение причин и обстоятельств, которые заставили моё правительство просить вмешательства Лиги Наций в конфликт, приведший к столкновению двух её членов."
В соответствии с 1-м параграфом 11-й статьи, я созываю настоящим членов Совета в Женеве в субботу, 9-го декабря в 12 часов дня. Я передаю на рассмотрение председателя Ассамблеи предложение о созыве Ассамблеи в понедельник 11-го декабря. Дата будет подтверждена." От имени Советского правительства тов. Молотов послал 4-го декабря следующий телеграфный ответ на имя г. Авеноля: "По поручению Правительства Советского Союза, имею честь уведомить Вас, что намечаемый Вами созыв Совета Лиги Наций 9 декабря и Ассамблеи Лиги Наций 11 декабря по инициативе г. Рудольфа Холсти и на основании ст. 11 § 1 пакта Лиги Наций представляется моему правительству необоснованным. Советский Союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает войной финляндскому народу. Поэтому ссылка на ст. 11 § 1 пакта Лиги Наций является неправильной. Советский Союз находится в мирных отношениях с Демократической Финляндской Республикой, с правительством которой 2 декабря с. г. им заключён договор о взаимопомощи и дружбе. Этим договором урегулированы все вопросы, по которым безуспешно велись переговоры с делегатами прежнего правительства Финляндии, ныне сложившего свои полномочия. Правительство Демократической Финляндской Республики в своей декларации от 1 декабря с. г. обратилось к Правительству СССР с предложением оказывать Финляндской Демократической Республике содействие своими военными силами для того, чтобы совместными усилиями, возможно скорее, ликвидировать опаснейший очаг войны, созданный в Финляндии её прежними правителями. В указанных условиях обращение г. Рудольфа Холсти в Лигу Наций не может служить основанием для созыва Совета Лиги и Ассамблеи, тем более, что лица, от имени которых г. Рудольф Холсти обращается в Лигу, не являются действительными представителями финского народа. Если бы, несмотря на вышеизложенные соображения, Совет Лиги и Ассамблея были всё же созваны для рассмотрения обращения г. Рудольфа Холсти, Советское Правительство не сочло бы возможным принять участие в этих собраниях. Такое решение подкрепляется и тем обстоятельством, что сообщение Генерального Секретаря Лиги Наций о созыве Совета и Ассамблеи, воспроизводящее текст оскорбительного и клеветнического письма г. Холсти, представляется явно несовместимым с требованиями должного уважения к Советскому Союзу.
МОЛОТОВ. Английская печать о роли Кирка в организации финляндской армии против СССР ЛОНДОН, 3 декабря. (ТАСС). Агентство Пресс Ассошиэйтед сообщает, что нынешний главнокомандующий войсками Англии генерал Уолтер Кирк сыграл большую роль в организации вооружённых сил Финляндии. Он оказал ценные услуги Финляндии в качестве руководителя группы английских военных экспертов, которые в 1924-1925 г.г. принимали участие в организации финляндской армии, флота и авиации. Кирк является кавалером ордена "Белая роза Финляндии". По личному приглашению финляндского министра обороны Кирк в июне нынешнего года посетил Финляндию в целях ознакомления с достигнутыми результатами в организации её вооружённых сил в соответствии с ранее данными им указаниями. Как указывается в сообщении агентства, Кирк является "большим поклонником" Маннергейма. Газета "Дейли уоркер" о создании Народного правительства в Финляндии НЬЮ-ЙОРК, 3 декабря. (ТАСС). Американская газета "Дейли уоркер" пишет, что все миролюбивые люди горячо приветствуют образование Народного правительства Финляндии. Газета публикует заявление редактора финской газеты "Этеенпайн", издающейся в США, который от имени финских рабочих, живущих в Нью-Йорке, приветствует Народное правительство Финляндии и его главу Куусинена. В газете опубликованы также письма членов финского рабочего клуба в Нью-Йорке, которые одобряют создание Народного правительства и приветствуют его руководителя Куусинена. В своих письмах рабочие описывают тяжёлые условия жизни трудящихся в Финляндии. Один моряк пишет, что в Финляндии рабочие живут в исключительно тяжёлых условиях. Рабочие Финляндии, пишет моряк, жаждут свободы. Другой финский рабочий, прибывший недавно из Хельсинки, заявляет, что там арестованы многие руководители профсоюзов. Газета "Дейли уоркер воспроизводит письмо известного американского писателя Стюарта Чейза, опубликованное в журнале "Нью рипаблик" 25 июня 1919 года. Стюарт Чейз разоблачает Маннергейма и других организаторов белого террора в Финляндии. Чейз пишет, что в Финляндии было казнено около 20 тысяч революционеров. В концентрационные лагеря было брошено 70 тысяч человек. Обо всех этих фактах массового террора, организованного маннергеймовской кликой, американская буржуазная печать предпочитает умалчивать. Турецкий журналист Джахит Ялчин о Финляндии АНКАРА, 4 декабря. (ТАСС). В турецкой газете "Ени сабах" помещена статья известного турецкого журналиста и члена меджлиса Джахита Ялчина. Маленькая Финляндия, пишет Джахит Ялчин, хотела захватить Ленинград и задумала создать большую империю на северо-востоке Европы. Подстрекаемая империалистическими государствами, Финляндия пожелала уничтожить внутренний режим своего великого соседа. Для осуществления этих завоевательных планов она в один прекрасный день проявила безумие, начав стрелять из пушек по Красной Армии. Несмотря на то, что имелись убитые и раненые, и несмотря на ноту протеста СССР, Финляндия нагло заявила, что в этот день финские солдаты не то выполняли религиозный обряд, не то веселились и что поэтому, мол, невозможно, чтобы они стреляли из пушек. Так как Финляндия, продолжает Джахит Ялчин, несмотря на все предупреждения, не приостановила своих нападений на СССР, то это привело, наконец, к войне. Терпение советского народа истощилось, и советские части в нескольких пунктах перешли границу Финляндии. В печати были опубликованы заявления о том, что независимость Финляндии является жизненным вопросом, особенно для Швеции, Норвегии и Дании. Однако нет никакого сомнения в том, что этим странам не грозит никакая опасность со стороны миролюбивого Советского Союза. Положение в Европе требует, несомненно, того, чтобы СССР сам защитил себя от Финляндии. В общем, мы скоро увидим, что международная справедливость будет восстановлена. |
Правительство Германии не знает
"правительства" Куусинена
(Берлин, в понедельник). Интерес к финляндскому вопросу здесь всё возрастает. Газеты уже публикуют в нескольких колонках присланные из Хельсинки известия о ходе событий. Всё же позиции Москвы уделяется больше внимания, чем Хельсинки.
"Дойче Альгемайне Цайтунг /Deutsche Allg. Zeitung - Немецкая Всеобщая газета/" сегодня публикует карту Финляндии, которая то ли доставлена из Москвы, то ли специально изготовлена в Берлине. (Лондон, 4.12. [Понедельник] (U[nited]P[ress])) Нападение Советского Союза на главную линию обороны Финляндии на Карельском перешейке и далее отражается, сообщается здесь в посольстве Финляндии. Наступление по суше на восточной границе можно вести только через обширную заснеженную лесную местность, которая полна замерзающих озер и где местность составляет труднопреодолимое препятствие большому плановому наступлению, говорят здесь. Русская попытка окружения не удавалась. Согласно полученным Суомен Тиедотустоймисто сведениям, в последнее воскресенье отряд противника силами примерно в роту внезапно напал в Суомуссальми на одну нашу оборонительную позицию. Русские предыдущей ночью обходным движением обошли наши позиции. Однако это своевременно замечено, и лишь небольшой части вражеского отряда удалось скрыться в лес. Финны взяли в плен одного офицера, 12 младших офицеров и солдат. В Петсамо попавшие в плен русские духовно и физически истощены. В шедших в Петсамо боях в распоряжении наших войск оказались, в частности, один пулемет и несколько автоматов [ручных пулеметов?]. Попавшие в плен русские духовно и физически истощены. Один пленный рассказывал, что войскам выделено питание на три дня. Подобные же сведения о положении вражеских войск получены и из некоторых других мест. В Хельсинки установлена личность 47 жертв. Установлена личность 47 погибших или умерших от полученных ран при бомбардировке Хельсинки в четверг и пятницу: [приводится список] Мины все английские! Москва, 4.12 (U[nited]P[ress]) Известный советский писатель, драматург Вирка [речь, видимо, идет о Николае Вирта, читайте его репортажи в "Правде" за 3.12, 4.12 и 5.12], который в качестве корреспондента "Правды" находится на русском фронте, рассказывает своей газете, что финны, прежде, чем отступать, заготовили многочисленные минные поля. Мины, мины, и всё лишь мины, пишет Вирка, и все они английского происхождения. Они на улицах, в жилых домах, в церквях, магазинах и монастырях. Смерть подстерегает в каждом уголке. Почти каждую минуту слышен грохот разрывающихся мин. Из-за сильного снега мины трудно заметить. Многие колодцы отравлены. Финские пленные плохо вооружены и плохо накормлены, утверждает Вирка. Расстояния меряются в обход М о с к в а, 4.12 (U[nited]P[ress]) Из данного русскими четвертого и пятого военных сводок явствует, что красная армия продолжает наступление на всех частях фронта, а также что красный флот оккупировал Суурсари, Лавансаари, Сейскари и Тютярсаари. На части фронта Петсамо русские войска преследуют отступающие финские войска. В Карелии вблизи Петрозаводска продвинулись через болота и заняли территорию в 40 км от границы Финляндии. И на Карельском перешейке русские захватили большую территорию, в 30-40 км от границы. Советские войска находятся вблизи Ино. Воздушных налётов не было вследствие неблагоприятной погоды. Заявление Керенского в защиту Финляндии Лондон, через Гавас, 14.12. (Суомен Тиедотустоймисто). Керенский обратился к общественному мнению Америки с заявлением, что он не поверил бы, что народ России действительно солидарен со Сталиным в его нападении на Финляндию. Все русские демократы и патриоты, заявляет Керенский, выражает свое протест против постыдных и бесчестных действий в отношении Финляндии. Молотов не будет вести переговоры Москва, в понедельник вечером в 23.30 по местному времени, радио передало следующее сообщение: 04.12 товарищ Молотов принял министра Швеции Винтера, который сообщил ему о желании правительства Финляндии провести новые переговоры с Советским Союзом. Молотов ответил, что это невозможно, так как Советский Союз признает только правительство Куусинена, а не нынешнее так называемое "правительство", которое оставило Хельсинки и скрылось в неизвестном направлении.
Походный госпиталь из Дании - в Финляндию Мальмё, 4.12. (Суомен Тиедотустоймисто) "Сюдсвенска Дагбладет". Согласно сообщению корреспондента из Копенгагена в дар Финляндии поступает датский походный госпиталь. Красный крест Дании через посольство Финляндии в Копенгагене осведомляется у правительства Финляндии, желает ли правительство Финляндии принять датский полевой госпиталь, и в воскресенье поступил положительный ответ на запрос.
/ Перевод А.К.Молчанова / |
/ © Публикация terijoki.spb.ru совместно с Институтом Финляндии в С.-Петербурге, 05.12.2009 г. При перепечатке ссылка обязательна. /